"И вновь продолжается бой" (Из письма Ф.К.Миронова В.И.Ленину.)

Миронов Филипп Кузьмич

(1872–1921) — казак, военачальник. Родился на хуторе Буерак-Сенюткин станицы Усть-Медведицкая Области Войска Донского (ныне город Серафимович Волгоградской области). В 1890–1894 гг. проходил действительную военную службу. Затем окончил Новочеркасское юнкерское казачье училище (1898). Участник русско-японской войны. В 1905 г. за принадлежность к революционному движению уволен из войск. В 1914 г. пошел добровольцем на фронт. С марта 1916 г. помощник командира 32-го Донского полка по строевой части. Во время Гражданской войны командовал крупными войсковыми формированиями, включая 2-ю Конную армию. Выступал против политики расказачивания. В августе 1919 г. поднял восстание, к которому примкнули несколько донских советских полков (подавлено в несколько дней войсками Буденного). На заседании Политбюро ЦК РКП(б) 23 октября 1919 г. ему было выражено политическое доверие и поручено командование армией. В 1920 г. вступил в РКП(б). Участвовал в разгроме белых войск на Перекопе и изгнании из Крыма остатков белых армий. В феврале 1921 г. арестован по ложному обвинению. Убит часовым во дворе Бутырской тюрьмы. Реабилитирован в 1960 г.

"...31.07.1919

г. Саранск

Гражданин Владимир Ильич!

В № 158 газеты «Правда» от 20 июля объявлен конкурс на рабоче-крестьянские сочинения. Дано десять тем, из коих хочется остановиться на самых жгучих для данного момента:

1. Почему некоторые крестьяне идут против Советской власти и в чем их ошибка?

2. Кто такие контрреволюционеры?

...не только на Дону деятельность некоторых ревкомов, особотделов, трибуналов и некоторых комиссаров вызвало поголовное восстание, но это восстание грозит разлиться широкою волной в крестьянских массах по лицу всей Республики. Если сказать, что на народных митингах в селах Новая Чигла, Верхне-Тишанка и др. открыто раздавались голоса: “Давай царя!”, то будет понятным настроение толщи крестьянской, дающей такой большой процент дезертиров, образующих отряды зеленых. Восстание в Еловатке на реке Терсе и пока глухое, но сильное брожение в большинстве уездов Саратовской губернии грозит полным крахом делу социальной революции. Я человек беспартийный, но слишком много отдал здоровья и сил в борьбе за социальную революцию, чтобы равнодушно смотреть, как генерал Деникин на коне “Коммуния” будет топтать красное знамя труда...

...Политическое состояние страны властно требует созыва народного представительства, а не одного партийного, дабы выбить из рук предателей-социалистов почву из-под ног, продолжая упорную борьбу на фронте и создавая мощь Красной Армии. Этот шаг возвратит симпатии народной толщи — и она охотно возьмется за винтовку спасать землю и волю. Не называйте этого представительства ни Земским собором, ни Учредительным собранием. Назовите, как хотите, но созовите. Народ стонет. Я передал в Реввоенсовет Южфронта много заявлений (поданных на Дону). Между ними такое: крестьянин 34-го отдела, переименованного в Ленинскую волость, семья 21 человек — своя коммуна, четыре пары быков. За отказ идти в коммуну комиссар быков отобрал, а когда крестьянин пожаловался, он его убил. Туда же я передал доклад председателя одного из трибуналов, Ермакова, от слов которого становится жутко. Повторяю, народ готов броситься в объятия помещичьей кабалы, но лишь бы муки не были так больны, так очевидны, как теперь. Чистка партии должна быть произведена по такому рецепту: все коммунисты после Октябрьской революции должны быть сведены в роты и отправлены на фронт. Вы сами увидите тогда, кто истинный коммунист, кто шкурник, а кто просто провокатор и кто заполнял все ревкомы, особотделы. Пример: Морозовский ревком, зарезавший 67 человек и потом расстрелянный».

А сколько ходит этих негодяев, еще нерасстрелянных.

Скажите, Владимир Ильич, может ли теперь поверить семья этого убитого крестьянина, его родные, соседи, и могут ли верить вообще все те, кто испытал на себе самовластие коммунистов, заявлению Председателя ВЦИК т. Калинина, когда он на митингах и беседах с крестьянами Казанской, Симбирской, Пензенской и Самарской губерний сказал о крестьянском хозяйстве так: «Я самым решительным образом заявляю, что коммунистический строй никогда не будет насильно заставлять крестьянство сваливать свою землю, не будет насильно соединять их дворовое имущество, скот и прочее. Кто хочет, пусть соединяется».

И еще говорил т. Калинин: «Социалистический строй не только никогда не будет бороться с отдельными крестьянскими хозяйствами, но даже будет всячески стараться улучшить их положение. На крестьянское хозяйство никто не может покушаться».

Эх, товарищ Калинин, не только покушаются на хозяйство, но если и ограбят, [а ты по простоте сердечной, желая найти правду, пожалуешься, то тебя убьют].

При личном свидании с Вами, Владимир Ильич, 8 июля я заявил Вам о сквозящем ко мне недоверии, ибо агенты Советской власти, совершающие каиново дело именем власти, знают, что я человек решительный и злых проклятых их действий не одобряю, как не должна одобрить их и власть, если она стоит на страже народного блага и если эта власть не смотрит на народ как на материал для опыта при проведении своих утопий, по крайней мере в ближайшем будущем, хотя бы и отдающих раем. Я полагаю, что коммунистический строй — процесс долгого и терпеливого строительства, любовного, но не насильственного...

...ибо я уже в главных чертах видел политику коммунистов по отношению казачества, виноватого только в том, что оно темно и невежественно, виноватого в том, что оно по роковой ошибке случая родилось от свободного русского крестьянства, бежавшего когда-то от гнета боярского и батагов царских в вольные степи Дона; виноватого в том, что русский же народ при Петре I задушил ценою потоков крови его свободу; виноватого в том, что после навязанного рабства царская власть стала не в меру внимательною к казачеству и путем долгого казарменного режима вытравило из него человеческие понятия и обратило в полицейского и стражника русской мысли, русской жизни; виноватого в том, что агенты Советской власти «оказали» ему еще больше внимания и вместо слова любви принесли на Дон и Урал10 месть, пожары и разорение.

Чем оправдать такое поведение негодяев, проделанное в ст. Вешенской, той станице, которая первая поняла роковую ошибку и оставила в январе 1919 г. Калачево-Богучарский фронт. Это поведение и вызвало поголовное восстание на Дону, если не роковое, то, во всяком случае, грозное, чреватое неисчерпаемыми последствиями для хода всей революции.

1. Комиссар Горохов забрал у бедного казака-старика несколько пудов овса и ячменя, а когда тот пошел к нему за платой — он его расстрелял... «во благо социальной революции».

2. У казака-бедняка преднамечена лошадь к реквизиции, почему-то она захромала. При расчистке копыта оказалась наминка. Кузнец дал заключение, что наминка может быть вызвана и искусственно... «Расстрелять»... — и казак расстрелян тоже, по-видимому во имя социализма.

3. Комендант этой же станицы арестовал, угрожая расстрелом, своего помощника (он теперь у меня) только за то, что тот не нашел ему материала на тройку, т.е. не ограбил никого из жителей; другой товарищ вступился и угодил туда же. Вступилась, наконец, вся команда и освободила товарищей.

4. Хватали на улице казаков в хороших сапогах или штанах, арестовывали и снимали, а потом в тесном кружке бахвалились друг пред другом своею «добычей».

5. Некоторыми коммунистами было награблено всевозможного крестьянского и казачьего носильного платья несколько сундуков. Пред отступлением они начали все это продавать. Нашелся честный идейный коммунист и сделал заявку, их арестовали, но потом нажатые кнопки такими же приятелями-коммунистами этих грабителей [от]пустили на волю.

6. Морозовский ревком зарезал 67 человек, причем это проделывалось с такой жестокостью и бесчеловечностью, что отказываешься верить не факту, а существованию таких людей-зверей. Людей хватали ночью, приводили в сарай и здесь пьяные изощрялись, кто ловчее рубанет шашкой или ударит кинжалом, пока жертва не испускала дух; всех зарезанных нашли под полом этого же сарая. Жрецов социализма впоследствии, для успокоения возмущенной народной совести, расстреляли.

7. По пути 8-й армии трибуналами «во благо социальной революции» расстреляно более 8 тыс. человек.

8. Реквизированные золотые и серебряные вещи присвоены, причем дележ происходил на глазах отступающего от кадетских банд населения (хут. Березовский Усть-Медведицкой станицы).

9. В сл. Михайловке у одной девушки из-под лифчика коммунисты вынули последние 7 тыс. руб.

О масле, яйцах и прочих видах довольствия молчу: это население обязано было давать без рассуждений, помня о винтовке в случае сопротивления.

Вот кто контрреволюционеры!

Невозможно, не хватит времени и бумаги, Владимир Ильич, чтобы описать ужасы «коммунистического строительства» на Дону. Да, пожалуй, и в крестьянских губерниях это строительство не лучше.

Коммуна — зло: такое понятие осталось там, где прошли коммунисты. Потому-то [так] много «внутренних банд», много дезертиров. Но дезертиры ли это?

Большая часть крестьян судит о Советской власти по ее исполнителям. Можно ли удивляться тому, что крестьяне идут против этой власти, и ошибаются ли они со своей точки зрения?

Нужно ли удивляться восстанию на Дону; нужно [ли] удивляться долготерпению русского народа?...

...Есть на Дону хут. Сетраков Мигулинской станицы; хутор большой, когда-то служил местом лагерных сборов для казаков, что устраивались ежегодно при самодержавии. В этом хуторе восставшие казаки Казанской и Мигулинской станиц захватили красного коменданта и с ним 30 красноармейцев и хотели их расстрелять. Казаки хут. Сетракова всем хутором вступились и отстояли красноармейцев. Восставшие казаки удалились, а в это время в хутор пришел Богучарский полк из экс[педиционных] войск и, собрав под видом митинга до 500 казаков, начал их избиение. Пока сообщили спасенному ими коменданту и пока он прискакал и с возгласами: «Стой, стой... Что вы делаете... Этот хутор наш, советский... Они меня спасли и людей...» потребовал остановиться, то услыхал в ответ: «Нам до этого дела нет — мы исполняем приказ...»

Из 500 безоружных, мирных казаков, коменданту удалось спасти только 100 [человек], а 400 полегли «во благо социализма».

Мне подан список с именами 28 расстрелянных казаков ст. Боковской. Есть такие отметки: «Совершенно без вины», «Ни за что», «Не мог выплатить контрибуции», «Не дал Горохову спичек» и т.д.

Комиссар Горохов видел во всем контрреволюцию; всего им расстреляны 62 человека. И заканчивает этот список подавший, быв. помощник коменданта, таким заключением: «Все эти лица, на обороте поименованные, расстреляны без всякого суда и допроса комиссаром Гороховым, а именно более из-за того, так как мне было известно, что на них была возложена большая контрибуция денежная, которую они не в силах были выплатить в такое короткое время».

Вот ответ на тему: «Кто такие контрреволюционеры?»

Наша советская печать такие деяния белых называет зверством. Как позволите, Владимир Ильич, назвать эти деяния красных?

Если Вам это не известно, то знайте теперь. За это ни современники, ни потомство не благословят.

Вся деятельность коммунистической партии, Вами возглавляемой, направлена на истребление казачества, на истребление человечества вообще...

1 июля 1919 г., г. Саранск.

Искренне уважающий Вас и преданный Вашим идеям комдонкор

гражданин казак Усть-Медведицкой станицы [Миронов]

РГВА. Ф. 24406. Оп. 3. Д. 1. Л. 63–73об. Машинописный экземпляр; ЦА ФСБ РФ. С/д Н-217. Т. 5. С. 32–42.

http://allin777.livejournal.com/53866.html